Однажды, во время очередного прилета на Мальту, я встретила мальтийскую пару среднего возраста, которая путешествовала с двумя усыновленными мальчиками лет 4–5. Непоседливые сибиряки были полны энергии, и новоиспеченные родители успокаивали их мимикой и жестами. В мальтийском аэропорту семью эту встречало человек двадцать — цветами, объятиями и радостными возгласами.
Именно тогда я впервые задумалась о том, как по-разному относятся к приемным семьям в России и на Мальте. У нас многие усыновители до сих пор не решаются признаться знакомым о том, что ребенок неродной, потому что боятся непонимания, осуждения, косых взглядов. На Мальте такую тайну сохранить невозможно, но дело не только в этом. Здесь к усыновлению относятся положительно, несмотря на сложности с оформлением документов для будущих приемных родителей. А главное, здесь усыновляют для блага детей, а не для сакраментального «стакана воды в старости»... Мы беседуем с Элмер Стенмор, супервайзером услуг по усыновлению некоммерческой организации Appogg, и Рут Шиберрас, менеджером отдела услуг для детей.
Appogg занимается вопросами, связанными с детьми, семьей, усыновлением и патронажем. Вот что они рассказывают о процедуре подготовки приемных родителей к их новой роли. После подачи документов в Appogg и собеседования будущие приемные родители должны пройти курс, где их наставляют социальные работники. Обучение занимает чуть более двух месяцев при занятиях один раз в неделю. Социальные работники тщательно проверяют условия проживания, финансовое состояние семьи, опрашивают знакомых и соседей. Семья должна пройти проверку у психологов, предоставить медицинское заключение о здоровье обоих родителей. Такое изучение пары органами опеки может занять до полугода, и к этому не подходят формально. После всех проверок решение по усыновлению выносится независимой государственной комиссией. Если ее представители выносят положительный вердикт, а все документы в порядке и не требуются дополнительные, пара приступает к самому процессу усыновления.
Будущие родители обращаются в другие страны в поисках ребенка. Усыновить мальтийского ребенка можно, но таких детей здесь крайне мало — за три года, с 2007 по 2010, на Мальте было всего 19 детей, которые нуждались в усыновлении. Стоит ли говорить, что все они нашли новую семью. Обращаются мальтийцы в разные страны, но Россия в этом списке лидирует: за последние три года в России было усыновлено более 80 детей. Многие мальтийцы принимают сразу двоих детей, некоторые пары решаются на усыновление второго через год-полтора после первого успешного решения суда. А на Гозо есть вообще беспрецедентный случай, когда семья усыновила четырех детей (все они единокровные братья и сестры)! Мой вопрос о том, бывают ли случаи возврата приемных детей, у Элмер и Рут вызывает недоумение. Проблемы, конечно, возникают, и порой семья просит помощи у психологов. Иногда всей семье даже бывает необходимо пройти через семейную терапию, но все это в их силах. Да, люди могут изменить свое решение стать приемными родителями, но это происходит только в процессе подготовки к усыновлению. Если же усыновление проходит неудачно и предполагается, что ребенок в приемной семье подвергается какому-либо риску, агентство Appogg может принять необходимые меры для блага ребенка. Именно на этапе усыновления определенного ребенка возникает больше всего сложностей. Для оформления документов семьям приходится неоднократно приезжать в Россию и проводить там достаточно длительное время. К сожалению, время это проходит в основном не в общении с малышом, а в бюрократической рутине. Мы задали одни и те же вопросы нескольким парам, которые прошли через процесс усыновления в России. Вот их ответы (по этическим соображениям мы не публикуем их имена, однако уверяем, что со всеми ними мы знакомы на протяжении нескольких лет).
?Что было для вас самым сложным в процессе усыновления?
«Усыновление — очень длительный процесс, в течение которого нет уверенности, что все закончится положительно, так что постоянно находишься в состоянии стресса. Самое сложное — период ожидания между встречей с ребенком и назначенной датой суда. После встречи с нашей дочерью нам пришлось возвращаться на Мальту, и это был период ожидания в полной неизвестности». «Порой было сложно собрать нужные документы в необходимые сроки. Например, за одну неделю нам пришлось не только посетить девять врачей, но и собрать их медицинские сертификаты соответствия — при этом документы о легальной работе врачей уже были предоставлены Минздравом Мальты!» «Время ожидания на Мальте, пока проходишь все проверки и комиссии местных органов опеки, собеседования и медицинские обследования».
?Помогал ли вам кто-либо в России безвозмездно?
«Нет, никто не помогал нам в России без коммерческого интереса». «К сожалению, всех нас в России считают «денежными мешками». Помимо того, что нам совсем недешево обходится оформление всех документов, многочисленных билетов, срочных виз и т.п., все услуги в России 201 1 7 нам оказывают за очень высокую цену. Начиная от гостиниц, которые нам предлагают почему-то значительно дороже, чем непосредственно «у стойки», и заканчивая любым сервисом. А ведь многие мальтийские усыновители — это самые обычные представители среднего класса с весьма умеренным доходом. Для нас скопить такие огромные деньги очень сложно, и тем более обидно переплачивать нечестным на руку дельцам, когда эти средства мы могли бы потратить на обучение и развитие ребенка». «Работники детского дома помогали нам без всякого вознаграждения». «Вся помощь нам осуществлялась за плату, но, вопреки расхожему мнению, я считаю, что россиянами движет не коммерческий интерес, а любовь к детям. По крайней мере, так было в нашем случае». (От редакции: к сожалению, подобные позитивные отклики — редкость: большинство повторяет жалобы на дороговизну услуг для них. Может быть, всем нам стоит задуматься над этим и попытаться бескорыстно помочь тем людям, которые помогают нашим, российским, детям?..)
?Считаете ли вы процедуру усыновления хорошо организованной со стороны России? Что бы вы хотели усовершенствовать в процессе усыновления?
«Некоторые документы, которые с нас требовали на начальных стадиях оформления усыновления, сложно представить как необходимые для этого процесса. Однако сам судебный процесс (чего мы опасались больше всего) проходил гладко и без проблем. Я бы рекомендовала разрешить семьям чаще посещать ребенка и проводить с малышом побольше времени».
«Работники консульского отдела быстро и без лишних проволочек помогали открыть необходимые визы в Россию. Однако складывается такая ситуация, что приходится открывать несколько виз в течение года, порой требуется два въезда в Россию в течение одного месяца, и оформление таких поездок проводится в последнюю минуту (не по нашей вине, таковы требования судебной системы). Может быть, возможно для таких семей открывать визы длительного действия с возможностью многократного въезда? Это бы сократило потерю времени и денег на каждое оформление».
«Мы были хорошо проинформированы о процессе усыновления и знали, чего ждать, поэтому никаких неприятных сюрпризов не было. Однако было бы очень полезно сократить время ожидания между встречей с ребенком и судом. Мы понимаем, что здесь процесс затормаживается из-за рассмотрения многочисленных документов, но больно осознавать, что ребенок, которого так ждешь, вынужден томиться лишнее время в детском доме. Однако не могу не признать, что во время ожидания о нашем малыше хорошо заботились».
«У нас было несколько сложных запросов на предоставление дополнительных бумаг. Другой проблемой был срочный вызов: в течение трех дней нам надо было явиться в Россию, а ведь надо еще успеть оформить визу!»
«Странно, что требования по документации меняются от одного российского региона к другому. При попытке оформить усыновление в детском доме в Твери от нас запрашивали такие документы, которые просто физически невозможно было предоставить. В результате мы оформляли усыновление в другом регионе, где все прошло гладко и спокойно. Если бы процедура была стандартизирована для всех регионов, это бы значительно упростило нам весь процесс».
На последний вопрос «Что бы вы посоветовали семьям, которые сейчас решаются на усыновление», все семейные пары, не сговариваясь, ответили: «Сделайте этот благородный шаг! Все сложности и неприятности забудутся, как только у вас появится ребенок!» Конечно, на решении суда в России и на Мальте процесс усыновления не заканчивается — семьи остаются под наблюдением местных органов опеки, и через определенные промежутки времени (сначала через 6 месяцев, а затем раз в год) социальные работники по итогам встреч с семьей составляют отчеты, которые отправляют в Россию. Хочется отметить, что большинство мальтийских пар, усыновивших наших деток, не только не собираются скрывать от них правду об их происхождении, но и специально стараются найти и сохранить информацию о биологических родителях ребенка на тот случай, если повзрослевшие сын или дочь захотят найти своих кровных родственников. Многие семьи учат русский язык вместе со своими детьми, стараются узнать больше о культуре и истории страны, откуда родом их малыши. В следующих выпусках нашей газеты мы расскажем о том, как помогают мальтийцы детским интернатам, как привозят детей на каникулы и какие проекты мы планируем воплотить в жизнь с помощью тех, кому не безразлична судьба оставленных детей.
© Анастасия Лесникова (текст)
© Клуб Foto.ru (фото)
In Malta one can notice a very positive attitude to such a complex issue as adoption. Despite the length and intensity of the whole procedure, many Maltese decide to become adoptive parents for foreign kids, including Russian. Ms. Elmer Stanmore, Co-ordinator of Adoption Services, and Mrs Ruth Sciberras, Appogg Children’s Services Manager (Agenzija Appogg) tell us about the necessary procedures the Maltese prospective adoptive parents are obliged to go through. A number of Maltese families, who have adopted Russian children, share their experience with us
